Дорогие братья и сестры,
в 4-ой и последней части наших публикаций обратимся к письмам Елисаветы Феодоровны. Письма всегда очень точно отражают изменения внутреннего мира писавшего их человека, ту духовную лестницу, по которой человек восходит к Богу, или ниспадает в адские глубины. Недаром еще до недавнего времени в собраниях сочинений великих писателей обязательно присутствовал том с их письмами, расположенными в хронологическом порядке.
Постараемся сделать то же самое и мы: еще и еще раз перечитывая ее письма, увидеть, как поднималась она на те высоты духа, которые и привели ее в жизнь вечную. Беззаботные девические письма принцессы Гессенской Эллы, невесты Великого Князя Сергея Александровича; изысканные светские письма Великой Княгини Елисаветы Феодоровны, наполненные заботами высшего общества, но в то же время теплотой ее сердца; а вот письма Великой Матушки — душа уже преобразилась и жаждет соединения с Богом. Последние ее письма — это уже письма святой преподобномученицы: с полным осознанием своей дальнейшей земной судьбы, и полным отданием себя в руки Божии.
Читаем, все комментарии излишни:
К Императрице Марии Феодоровне 19 декабря 1883 года.
Дорогая кузина! Уверена, Серж рассказал о нашей помолвке, и мне следовало написать вам раньше, но у меня была сильная простуда. С нетерпением жду возможности возобновить знакомство с Вами, о ком я так много слышала. Вчера я получила очень ласковое письмо от тети Аликс. Ирена виделась с ней в Виндзоре и нашла, что она выглядит недурно. С наилучшими пожеланиями дяде Саше, как мы его называем, остаюсь, дорогая кузина, преданная Вам Элла.
Из письма к Императрице Марии Феодоровне 08 июля 1889 года.
Милая Минни,
С наилучшим приветом от всех нас я посылаю тебе эти несколько строк с известиями из нашего милого деревенского дома. Сначала я должна рассказать о Павле и Аликс, которые настолько счастливы и довольны, насколько, конечно же, и должны быть страстно влюбленные молодые. Они так уютно устроились в своем домике с (таким) множеством ярких гераней, что он похож на большой букет… Обедаем мы все вместе, и после едем в экипаже в гости к соседям или по грибы и пьем чай в Усове. Потом они проводят время до ужина вместе. Сергей мне читает, а я тем временем пишу красками. Ужинаем мы в 8 и, если погода хорошая, катаемся на лодке или играем в 8 рук. В последние несколько дней вечерами было прохладно, так что г-н Лакост читал, а мы все вырезали, а потом пили чай в большой столовой, где мы все едим вместе. Расходимся рано. Мы только что пожелали друг другу спокойной ночи, и я всегда использую эти тихие минуты поздним вечером, чтобы писать письма Ники…
Из письма к Великому Герцегу Гессенскому Людвигу 01 января 1891 года.
…А теперь дорогой Папа, я хочу что-то сказать Вам и умоляю Вас дать Ваше благословение. Вы должны были заметить, какое глубокое благоговение я питаю к здешней религии с тех пор, как Вы были здесь в последний раз более полутора лет назад , я всё время думала, и читала, и молилась Богу указать мне правильный путь, и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти всю настоящую и сильную веру в Бога, которую человек должен иметь, чтобы быть хорошим христианином. Это было бы грехом оставаться так, как я теперь — принадлежать к одной Церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж. Вы не представляете, каким он был добрым, что никогда не старался принудить меня никакими средствами, предоставляя все совершенно одной моей совести. Он знает, какой это серьезный шаг и что надо было быть совершенно уверенной, прежде чем решиться на него. Я бы это сделала даже и прежде, только мучило меня то, что этим я доставляю Вам боль и что многие родные не поймут меня. Но Вы, разве Вы не поймете, мой дорогой Папа? Вы знаете меня так хорошо! Вы должны видеть, что я решилась на этот шаг только по глубокой вере и что я чувствую, что перед Богом я должна предстать с чистым и верующим сердцем. Как было бы просто оставаться так, как теперь, но тогда как лицемерно, как фальшиво это было бы, и как я могу лгать всем, притворяясь, что я протестантка во всех внешних ]обрядах, когда моя душа принадлежит полностью религии здесь?! Я думала, и думала глубоко обо всем этом, находясь в этой стране уже более шести лет и зная, что религия найдена. Я так сильно желаю на Пасху причаститься Святых Тайн вместе с моим мужем. Возможно, что это покажется Вам внезапным, но я думала об этом уже так долго, и теперь, наконец, я не могу откладывать этого. Моя совесть мне этого не позволяет. Прошу, прошу по получении этих строк простить Вашу дочь, если она Вам доставит боль…
Из письма Императору Николаю Александровичу. 05 марта 1891 года.
Милый Ники,
Самое сердечное спасибо за твое милое письмо. Столько всего случилось с тех пор, как я в последний раз писала тебе – назначение Сергея генерал-губернатором Москвы. Мы были очень тронуты доверием, которое твой Отец оказал моему дорогому супругу, назначив его на такой важный пост, и добротой, которую он показал, сделав его своим генерал-адъютантом. Но ты можешь хорошо представить, как начало совершенно нового образа жизни трудно для нас, и потом сожаления о том, что пришлось оставить родной полк – действительно трогательно видеть, как все офицеры любят Сергея и в каком отчаянии он оттого, что оставляет их. И кроме того, тяжела мысль о том, что оставляешь здесь всю свою семью и друзей и не сможешь ежедневно их видеть, так что в настоящий момент мы упали духом. Когда ты вернешься, мы, возможно, примем тебя в Москве в нашем новом качестве…
Из письма Императрице Марии Феодоровне. 08 марта 1905 года.
…Жестокое потрясение [от смерти мужа] у меня сгладил небольшой белый крест, установленный на месте, где он умер. На следующий вечер я пошла туда помолиться и смогла закрыть глаза и увидеть этот чистый символ Христа. Это была великая милость, и потом, по вечерам, перед тем, как ложиться спать, я говорю: «Спокойной ночи!» — и молюсь, и в сердце и душе у меня мир…
Из письма Княгине Зинаиде Николаевне Юсуповой. 23 июня 1908 года
…Мир сердечный, спокойствие души и ума принесли мне мощи святителя Алексия. Если бы и Вы могли в храме подойти к святым мощам и, помолясь, просто приложиться к ним лбом – чтобы мир вошел в Вас и там остался. Я едва молилась – увы, я не умею хорошо молиться, а только припадала: именно припадала, как ребенок к материнской груди, ни о чем не прося, потому что ему покойно, от того, что со мною святой, на которого я могу опереться и не потеряться одна…
Из письма Императору Николаю Александровичу. 26 март 1909 года
…Через две недели начинается моя новая жизнь, благословленная в церкви. Я как бы прощаюсь с прошлым, с его ошибками и грехами, надеясь на более высокую цель и более чистое существование.Для меня принятие обетов — это нечто еще более серьезное, чем для юной девушки замужество. Я обручаюсь Христу и Его делу, я все, что могу, отдаю Ему и ближним…
Из письма Императору Николаю Александровичу. 18 апреля 1909 года.
Дорогой мой Ники,
Большое спасибо за твое длинное письмо, полное добрых, прекрасных советов, с которыми я полностью согласна и понимаю. Только в ответ хотелось бы раскрыть немного мою внутреннюю жизнь, чтобы ты узнал ту ее часть, о которой мы редко говорим.
Ты упоминаешь о духе прелести, в который, увы, можно впасть, и о котором мы часто говорили с Сергеем. Когда я была протестанткой, он, с его великодушием и тактом, никогда не навязывал мне свою веру. Он находил в себе силы стойко переносить огромную скорбь от того, что я не разделяла его веры — благодаря отцу Иоанну,который сказал ему: «Оставьте ее в покое; не говорите о нашей вере, она придет к ней сама». Слава Богу, так и случилось.
Так вот Сергей, который хорошо знал свою веру и жил по ней безупречно, как истинно православный христианин, воспитал <так же> и меня. И, слава Богу, предостерег меня против этого духа прелести, о котором ты говоришь. По характеру я слишком спокойна, чтобы меня увлекло в эту сторону, и все же надо быть всегда начеку, потому что лукавый подкрадывается тогда, когда меньше всего ожидаешь.
Другой вопрос, которого ты касаешься — возможно, я его неясно изложила, или ты не совсем понял. Ты пишешь: «Ты сама собой правишь, не под влиянием священника». Я имела в виду, что не под влиянием священника я избрала эту жизнь, которую сейчас веду, потому что я говорила с ним, уже хорошенько все обдумав и пр.
Некоторые не верят, что я сама, безо всякого влияния извне, решилась на этот шаг. Многим кажется, что я взяла на себя неподъемный крест, о чем и пожалею однажды и — или сброшу его, или рухну под ним. Я же приняла это не как крест, а как путь, изобилующий светом, который указал мне Господь после смерти Сергея, но который за долгие годы до этого начал брезжить в моей душе. Когда, даже не могу сказать, — мне кажется, часто, еще в детстве, у меня было стремление помочь страждущим, и прежде всего тем, кто страдает душой. Желание это постоянно росло и росло во мне. Но наше тогдашнее положение обязывало принимать у себя, встречаться со множеством людей, устраивать приемы, ужины, балы и так далее. Это не могло целиком наполнить мою жизнь, — есть другие более важные обязанности.
Ты не можешь согласиться с такими «большими переходами в жизни », но представь — для меня это не «переход»: это то, что мало-помалу росло во мне, обретало форму. Очень многие из тех, кто знал меня на протяжении жизни и хорошо знает меня сейчас, не удивились, а сочли это лишь продолжением того, что началось много раньше. Я и сама восприняла это так.
Я была поражена, когда разыгралась целая битва, чтобы помешать мне, запугать трудностями. Все это делалось с большой любовью и добрыми намерениями, но с абсолютным непониманием моего характера. Ты пишешь: «Все-таки нахожу, что ты еще больше могла бы добра делать в прежнем положении». Не могу сказать, кто из нас прав, а кто нет, — жизнь и время покажут. Конечно же, я недостойна той безграничной радости, что Господь позволяет мне работать <для Него>. Но я буду стараться, и Он, который весь Любовь, простит мои ошибки, ведь Он видит, как я хочу служить Ему и Его <чадам>. В моей жизни было столько радости, и в скорбях столько безграничного утешения, что я жажду хоть частицу этого отдать другим. Я могла бы исписать еще много страниц, и все же трудно выразить на бумаге все свои чувства. Я жажду благодарить и всякое мгновенье благодарю Господа за все, что Он дал мне, я желаю принести Ему свою слабую признательность через служение Ему и Его страждущим чадам. О, это чувство не новое — оно знакомо мне; оно всегда было во мне. Господь был так милостив ко мне…
Из письма Александре Николаевне Нарышкиной. 1910 год
…Вы можете вслед за многими сказать мне: оставайтесь в своем дворце в роли вдовы и делайте добро «сверху». Но, если я требую от других, чтобы они следовали моим убеждениям, я должна делать то же, что они, сама переживать с ними те же трудности, я должна быть сильной, чтобы их утешать, ободрять своим примером; у меня нет ни ума, ни таланта – ничего у меня нет, кроме любви к Христу, но я слаба; истинность нашей любви к Христу, преданность Ему мы можем выразить, утешая других людей – именно так мы отдадим Ему свою жизнь…
Из письма императору Николаю Александровичу. 26 марта 1910 года
…Чем выше мы пытаемся подняться, чем большие подвиги налагаем на себя, тем больше старается диавол, чтобы сделать нас слепыми к истине… Продвигаться вперед надо настолько медленно, чтобы казалось, что стоишь на месте. Человек не должен смотреть сверху вниз, надо считать себя худшим из худших. Мне часто казалось, что в этом есть какая-то ложь: стараться считать себя худшим из худших. Но это именно то, к чему мы должны прийти — с помощью Божией все возможно…
Из письма графине Александре Андреевне Олсуфьевой. 1916 год
..Я не экзальтированна, мой друг. Я только уверена, что Господь, Который наказывает, есть тот же Господь, Который и любит. Я много читала Евангелие за последнее время, и если осознать ту великую жертву Бога Отца, Который послал Своего Сына умереть и воскреснуть за нас, то тогда мы ощутим присутствие Святого Духа, Который озаряет наш путь. И тогда радость становится вечной даже и тогда, когда наши бедные человеческие сердца и наши маленькие земные умы будут переживать моменты, которые кажутся очень страшными…
Последнее письмо святой преподобномученицы Елисаветы Феодоровны.
Господи благослови,
Да утешит и укрепит вас всех Воскресение Христово. В 6 часов проехала Троице- Сергееву, вечером Ростов…
Да сохранит нас всех с вами, мои дорогие, преподобный Сергий, святитель Дмитрий и св. Евфросиния Полоцкая. Мы очень хорошо едем. Везде снег.
Не могу забыть вчерашний день, все дорогие, милые лица. Господи, какое страдание в них, о, как сердце болело.
Каждую минуту вы становились мне все дороже. Как я оставлю вас, мои деточки, как вас утешить, как укрепить?
Помните, мои родные, все, что я вам говорила. Всегда будьте не только мои дети, но послушные ученицы. Сплотитесь и будьте как одна душа: все для Бога, — и скажите, как Иоанн Златоуст: «Слава Богу за все».
Я буду жить надеждой скоро опять быть с вами, и хочется всех вас найти вместе. Читайте вместе, кроме Евангелия, и послания апостолов. Старшие сестры, объединяйте сестер ваших. Просите Патриарха Тихона взять «цыпляточек» под свое крылышко. Устройте его в моей средней комнате. Мою келью — для исповеди, и большая — для приема.Если нигде не будет опоздания, тогда прибудем только на пятый день. Екатерина вернется поскорее к вам, все расскажет, как мы устроились. Нам даны очень милые Ангелы-хранители. Мало спали, потому что думы, думы ползут. Спасибо за провизию. По дороге достанем еще. Стараюсь читать преподобного Сергия. У меня с собой Библия, будем читать, молиться и надеяться. Ради Бога, не падайте духом. Божия Матерь знает, отчего Ее Небесный Сын послал нам это испытание в день Ее праздника.
«Господи, верую, помоги моему неверию». Промысл Божий неисповедим.
Дорогие мои детки, слава Богу, что вы причащались: как одна душа вы все стояли перед Спасителем. Верю, что Спаситель на этой земле был с вами всеми, и на Страшном Суде эта молитва опять станет пред Богом, как милосердие друг ко другу и ко мне.
Не могу выразить, как я до глубины души тронута, обрадована вашими письмами. Вы мне написали, что все без исключения будете стараться жить так, как я часто с вами об этом говорила.
О, как вы теперь будете совершенствоваться в спасении. Я уже вижу начало благое. Только не падайте духом и не ослабевайте в ваших светлых намерениях, и Господь, Который нас временно разлучил, духовно укрепит. Молитесь за меня, грешную, чтобы я была достойна вернуться к моим деткам и усовершенствовалась для вас, чтобы мы все думали, как приготовиться к вечной жизни.
Вы помните, что я боялась, что вы слишком в моей поддержке находите крепость для жизни, и я вам говорила: «Надо побольше прилепиться к Богу. Господь говорит; «Сын мой, отдай сердце твое Мне и глаза твои да наблюдают пути Мои». Тогда будь уверен, что все ты отдашь Богу, если отдашь Ему свое сердце, т. е. самого себя».
Теперь мы все переживаем одно и то же, и невольно только у Него находим утешение нести наш общий крест разлуки. Господь нашел, что нам пора нести Его крест. Постараемся быть достойными этой радости. Я думала, что мы будем так слабы, не доросли нести большой крест. «Господь дал, Господь и взял». Как угодно было Господу, так и сделалось.
Да будет имя Господне благословенно вовеки.
Какой пример дает нам святой Иов своей покорностью и терпением в скорбях. За это Господь потом дал ему радость. Сколько примеров такой скорби у святых отцов во св. обителях, но потом была радость. Приготовьтесь к радости быть опять вместе. Будем терпеливы и смиренны. Не ропщем и благодарим за все.
Я читаю сейчас чудную книгу св. Иоанна Тобольского. Вот как он пишет: «Милосердный Бог сохраняет, умудряет и умиротворяет всякого человека, сердечно предавшегося Его святой воле, и теми же словами поддерживает и укрепляет его сердце, — не преступать воли Божией, внушая ему таинственно: ты находишься всегда со Мной,
пребываешь в Моем разуме и памяти, безропотно повинуешься Моей воле. Я всегда с тобой, с любовью смотрю на тебя и сохраню тебя, чтобы ты не лишился Моей благодати, милости и даров благодатных. Все Мое — твое: Мое небо, ангелы, а еще больше Единородный Сын Мой. «Твой есмь и Сам Я, есмь твой и буду твой, как обещался Я верному Аврааму. Я твой щит, награда Моя велика вечно на веки веков» (Бытие). Господи мой, ведь Ты мой, истинно мой… Я Тебя слышу и слова Твои сердечно исполнять буду».Повторяйте эти слова каждый день, и вам будет легко на душе.
«Надеющиеся на Господа обновятся в силе, подымут крылья, как орлы, потекут и не устанут, пойдут и не утомятся» (Исайя).
«Господи, верую, помоги моему неверию». «Дети мои, станем любить не словами или языком, а делом и истиной» (Послание).
Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами, и любовь моя со всеми вами во Христе Иисусе. Аминь.
Ваша постоянная богомолица и любящая мать во Христе.
Матушка.
Удивительное преобразование человеческой души в божественную, святую душу. Путь Елисаветы Феодоровны еще раз напоминает нам, что святыми не рождаются, святыми становятся. Как часто мы вспоминаем, что и мы призваны к святости? Может быть никогда не вспоминаем. Нам кажется, что это не для нас, слишком высоко и невозможно. Но ведь это заповедь Господня нам — стать святыми. «Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш» — глаголет Господь еще в Ветхом Завете. (Левит 19:2). И в Новом Завете повторяет ту же заповедь устами Своего апостола Петра: «По примеру призвавшего вас Святаго, и сами будьте святы во всех поступках» (1 Пет.1:15). Перед каждым Божественным причащением Тела и Крови Христовой мы слышим удивительные слова «Святая Святым». Что это, неужели они обращены к нам? Да, к нам.
Да поможет нам святая преподобномученица Елисавета исполнить эту самую главную Божию заповедь, и преобразовать наши души в божественные и святые. Не сами, а взяв в Содетели Бога. «Содетелю, да не опалиши мене приобщением» к Тебе!
Святая Преподобномученице Елисавето, моли Бога о нас!
В публикации использованы фотографии из открытых источников.